**********САЙТ-ГАЛЕРЕЯ**********

********КОРИФЕИ ТЕАТРА ВАХТАНГОВА********

«Идиот» в постановке театра Вахтангова

 

Николай Олимпиевич ГРИЦЕНКО: ЗАГАДКА ГЕНИЯ

"Меня всегда восхищал, и не только меня, гениальный артист Николай Олимпиевич Гриценко. Думаешь, вот перевоплощался-то, как это может быть? И все-таки мне кажется, что это был всегда он, хотя он был абсолютно разный. Великий артист, величайший артист. Пальчики оближешь! Мы говорим, американцы… Так вот, сначала Гриценко, а потом все остальные, с моей точки зрения..."

В.И. Гафт

 

Н.О. Гриценко родился 24 июля 1912 года на станции Ясиноватая Донецкой области Украины в шахтёрской семье. В 1931 г. окончил Днепропетровский транспортный политтехникум, работал техником-десятником на станции Мушкетово, техником-смотрителем зданий на станции Ясиноватая. В 1932-33 г. – конструктор в техническом отделе металлургического завода "Сталь" в Макеевке, где в 1934 г. закончил музыкально-драматический рабфак. В 1934-1935 гг. учился в Киевском драматическом техникуме при Музыкально-драматическом институте им. Н.Лысенко, в 1935-1936 гг. - в училище при МХТ-II, в 1936-1937 гг. - в театральной школе при ЦТКА.

Как не удивительным это покажется теперь, но в Москве будущего корифея вахтанговского театра приняли не сразу.

- Молодой человек, вас ждут заводы! – такой вердикт вынесла приёмная комиссия, забраковав начинающего актёра за скованность и зажатость.

Однако, Гриценко совету комиссии не внял и всё-таки поступил в скором времени в Театральное училище им. Б. Щукина, которое окончил в 1940 году. Творческое становление Гриценко-актёра происходило в наблюдении за работой А.Бучмы, В.Качалова, Н.Хмелёва, Б.Щукина. В студии он сыграл скрипача Халявкина в инсценировке рассказа А.П.Чехова "Жилец". Впоследствии всегда исполнял этот "номер" в концертах на эстраде. Сразу после окончания училища в 1940 г. Гриценко приняли в труппу Вахтанговского театра, и вахтанговским артистом он остался до конца жизни.

С началом войны Николай Олимпивич оказался в Архангельске, где в 1941-42 гг. учился на командирских курсах.

В 1942-м году состоялся дебют Гриценко в кино. Это была трогательная мелодрама «Машенька» с Валентиной Караваевой в главной роли, где молодому актёру достался эпизод, в котором он произносит тост в честь героини фильма. 

До следующей работы в кино проходит пять лет. Но зато в следующем фильме («Старинный водевиль») Николаю Олимпиевичу достаётся уже главная роль – гусара, героя войны 1812-го года, вернувшегося в возрождающуюся после пожара Москву и встречающего там свою любовь. Любопытно, что в этой ленте денщика главного героя играет уже прославленный в то время Сергей Столяров.

Следующая картина – «Кавалер Золотой звезды» - посвящённая восстановлению разрушенного войной хозяйства в отдельно взятом колхозе, председателя которого играет Гриценко, приносит ему Сталинскую премию.

А уже три года спустя Николай Олимпиевич исполняет роль противоположную, отрицательную – карьериста, бросающего семью и родной колхоз, чтобы устроить свою жизнь в городе, куда отправлен на учёбу и где ухаживает за дочерью крупного начальника, дабы тот вывел его в люди.     

Этот образ в какой-то степени находит продолжение в фильме «Большая семья», где Гриценко играет весьма отталкивающего персонажа – заведующего клубом, по-хлестаковски рассказывающего о своих знакомствах с великими писателями и бросающего соблазнённую им молодую девушку, узнав о её беременности.

В том же 1954-м году Николай Олимпиевич исполняет роль управляющего в изумительной чеховской «Шведской спичке», фильме, в котором играли великие мхатовцы: Алексей Грибов, Михаил Яншин, Алла Тарасова… Но и среди таких выдающихся мастеров работа Гриценко отнюдь не теряется, но ни коем образом не уступает им.

Ещё один персонаж в галерее разнообразных образов, созданных Николаем Олимпиевичем в 50-е годы: отважный капитан, разведчик, ведущий противоборство с иностранным шпионом в кинофильме «Дорога»…

Этапной и одной из самых известных ролей Гриценко, становится венчающая 50-е годы роль Вадима Петровича Рощина в первой экранизации романа А.Н. Толстого «Хождения по мукам».  Партнёрша Николая Олимпиевича по этому фильму, величайшая актриса Малого театра Руфина Нифонтова вспоминала: "Гриценко!!! Это же совершеннейший восторг! Из всех партнеров по киноэкрану Гриценко, пожалуй, самый неповторимый в моей жизни. До такой степени он был разнообразным и эмоциональным... " В этой роли ещё ярче проявился громадный диапазон дарования Николая Гриценко. Романтический гусар и коварный соблазнитель, разведчик и трусливый управляющий, председатель колхоза и, вот, наконец, белый офицер, глубоко трагический, исполненный благородства образ. И во всём – удивительная органичность, абсолютное, благодаря невероятному актёрскому чутью, попадание.

Зрители были покорены образом Рощина и тем более бывали поражены, видя Гриценко в совершенно ином амплуа на сцена театра Вахтангова. Одна из зрительниц, бывшая на спектакле "На золотом дне", шедшем одновременно с выходом на экраны «Хмурого утра», как соседка по партеру, держа в руках программку, удивлялась: "Это - Рощин? Не может быть!" Такая реакция бывала у многих на протяжении всей актёрской биографии Николая Гриценко.

К примеру, на гастролях в Греции Театр Вахтангова представлял 3 спектакля: «Принцесса Турандот», «Живой труп», «Идиот». Потрясённые греки так и не поверили, что смешного толстяка Тарталью, мечущегося интеллигента Протасова и праведника Мышкина играет один и тот же актёр…

Порой даже по сей день трудно поверить, что в столь разных образах мог представать один и тот же человек. Это похоже на некое таинство превращение, почти колдовство. Изменялся не только грим, которому Гриценко уделял большое внимание и занимался им лично, жесты, движения, речь, интонация, но даже глаза, которые становились совершенно другими в зависимости от роли.

Его необъятный талант, невероятная актёрская интуиция и способность легко перевоплощаться в кого угодно поражали современников и остаётся своеобразной загадкой до сих пор. Если у большинства актёров всегда было и есть своё амплуа, то Гриценко мог играть абсолютно всё: Мамаева и Дон Гуана, Мышкина и Протасова, белого офицера Рощина и Тарталью, Каренина и золотопромышленника Молокова… При этом он мог даже не учить роли. Текст Дон Гуана ему перед самой репетицией зачитывал Рубен Симонов, и Гриценко схватывал налету и играл… Играл всякую роль каждый раз по-разному, не повторяясь, импровизируя, что приводило в изумление и восторг Симонова, отдававшему Гриценко почти все главные роли.

Вспоминает Вячеслав Шалевич: «По отношению к Николаю Олимпиевичу Гриценко слово "явление" совершенно справедливо. Мы можем сегодня говорить о том, что какие-то новые понятия появились - звезды, еще что-то. Николай Олимпиевич Гриценко - это было явление природы, Богом данный артист. Думаю, это был гениальный артист, равного которому нет, и боюсь, не будет. Ему все было дано Богом, и он это оправдал, донес до нас то, чему можно учиться всю свою жизнь. Даже родная мать его однажды в "Золотом дне" (спектакль "На золотом дне", - прим. ред.) не узнала, не только из-за его грима, а из-за его невероятного проникновения в роль, которую он играл. Этот его напор, эта невероятная, неузнаваемая сущность образа, который он создал тогда в "Золотом дне". (телеканал «Культура», «Острова»)

Начинал же свою службу в театре он с небольших комедийных ролей, в которых ярко проявлялся его незаурядный импровизационный дар. Вместе с художником он искал смешные детали костюма своего персонажа, не чурался достаточно рискованного грима. Но все его самые  смелые фантазии всегда были оправданы внутренней логикой развития образа, подсмотренного в реальной действительности, выхваченного из самой гущи жизни. Именно поэтому персонажи, даже самые нелепые и диковинные, были убедительны.

  Одна из ранних больших работ Гриценко - роль Степана в комедии А.Корнейчука "Приезжайте в Звонковое" - была окрашена мягким, добродушным юмором, броским комедийным эффектом отличалась роль шахтёра Гаврилы в спектакле "Макар Дубрава" А.Корнейчука. Редчайшую изобретательность проявил Гриценко, создавая образ бывшего золотопромышленника Молокова в спектакле "На золотом дне" (1955, постановка А.И.Ремизовой). Необычайных размеров живот, свинячие глазки, сизый от беспробудного пьянства нос, заплетающаяся речь - всё работало на создание комедийного персонажа. Особый успех у зрителей вызывал он, когда, спасаясь от кредиторов, нырял под низкий диван, где непостижимым образом умещалась его грузная фигура. Однажды во время этого эпизода упомянутый сизый нос отскочил, но актёр не растерялся и запустил им в своих преследователей, что вызвало восторг публики.

   Роль князя Мышкина ("Идиот", 1958, постановка А.И.Ремизовой) - поразительный сплав трагического и комического. Николай Олимпиевич не боялся выводить своего героя в смешном свете, добиваясь при этом потрясающей достоверности. Смешная (если можно назвать её смешной) наивность не от мира сего придавала трагическому образу Мышкина в обрисовке Гриценко необыкновенную привлекательность. Из зала трудно было разглядеть мимику, глаза, но это сохранили нам фотографии. С них на нас смотрят глаза Льва Николаевича Мышкина… Играть эту роль великий актёр приходил, даже будучи совершенно больным, и играл так, что никто не мог заподозрить каким трудом это даётся…

Почти одновременно им были сыграны две совершенно разноплановые роли - испанского гранда Дон Гуана в "Маленьких трагедиях" А.С.Пушкина (1959, постановка Е.Р.Симонова), бесшабашного повесы, отважного забияки, страстного любовника, и Степана Казанца, бывшего фронтовика, передового комбайнера в "Стряпухе" (1959) и "Стряпухе замужем" (1961) (оба спектакля были поставлены Р.Н.Симоновым).  Плащ и шпагу сменила выжженная кубанским солнцем гимнастёрка, иной стала походка, другой - ритмика речи и даже цвет глаз, казалось, изменился. Среди множества ролей, сыгранных Гриценко в 1960-е годы, внимание театральной Москвы вызвали также Фёдор Протасов ("Живой труп" Л.Н.Толстого, 1962), Тарталья ("Принцесса Турандот" К.Гоцци).

На сцене родного театра Николай Олимпиевич выступил и в качестве режиссёра. Вместе  с Д. Андреевой и В. Шлезингером в 1956 году он поставил внеплановый спектакль по пьесе А. Жери «Шестой этаж». Трогательная мелодраматическая история о том, как кроткую хромоножку соблазнил и бросил блестящий фат, заканчивалась благополучно, но все же по ходу сюжета оставалась печальной, а Париж, даже в меблированных комнатушках шестого этажа, был пленительным и манящим.

На репетиции одному из актеров никак не удавалось передать характер персонажа, и Николай Олимпиевич все время повторял одну и ту же фразу: "Понимаешь, ну... ну, он - ФРАНЦУЗ!" Однако, актёр не понимал. Тогда Гриценко вышел на сцену и начал показывать сам, играть настоящего француза так, как не смогли бы и знаменитые французские актёры. 

Критика приняла этот спектакль в штыки: «Театр словно с грустной задумчивостью следит за жизнью маленького человека в капиталистическом мире, а не активно и беспощадно развенчивает этот образ жизни». Позднее такой же оценки удостоится знаменитая «Филумена Мартурано». Но именно эти «безыдейные» спектакли пользовались особой любовью зрителей.

 В 60-е годы Гриценко много снимается в кино. Среди его ролей того периода: миллионер-судовладелец Стан в фильме-оперетте «Вольный ветер», образ, словно пришедший из западных картин, председатель колхоза в кинофильме «Мать и мачеха», монархист Сперанский в «Адъютанте Его Превосходительства» и ещё одна этапная роль – Каренина в экранизации романа Толстого.

Николаю Гриценко первому удалось показать Каренина не так, как принято было прежде («злая машина», лишённая чувств, в исполнении Хмелёва), но раскрыть душу этого персонажа. Гриценко заставил взглянуть на него иными глазами, передав всю драму этого вовсе не бессердечного, но порядочного и глубоко страдающего человека. И оказалось, что Каренин достоин сочувствия и уважения ничуть не меньше, чем Анна и Вронский, но и больше их. К слову, первоначально на эту роль был утверждён Николай Черкасов, но он скончался незадолго до начала съёмок. Сыграть Каренина мечта Иннокентий Смоктуновский. Мечтал настолько, что стал каждый день приходить в гримёрную к Гриценко и давать советы, как играть эту роль. Последний долго терпеть подобных наставлений не смог и выдворил непрошенного советчика: с той поры актёры друг друга недолюбливали.

Примирились они лишь спустя десять лет на съёмках одного из последних фильмов Николая Гриценко «Враги». Вспоминает режиссёр картины Р. Нахапетов: «…Вызвали наших знаменитостей на съемку. Не смотрят друг на друга. Гриценко красный как рак. Смоктуновский в дурном расположении духа. А тут еще Саша (Александр Княжинский, главный оператор) заявляет мне, что сначала придется снимать Гриценко и лишь потом, не раньше чем через два-три часа, Смоктуновского. Я чуть не упал со стула. В кои-то веки бывшие враги получают реальный шанс к примирению, а мы, убрав одного с площадки, подливаем масла в огонь. Ведь Смоктуновский определенно разозлится.

 — Сделаем небольшой перерыв! — решаю я. — Гримеры! Поправьте актерам грим.

Подхожу сначала к Гриценко и говорю:

 — Николай Олимпиевич! Начнем с вас.

 — Хорошо. Я готов.

 — Вообще-то по свету надо бы начать со Смоктуновского, — вру я.- Но он уступает первенство вам. Сказал, что вы великий артист и заслуживаете быть первым.

 — Спасибо и на том, — бурчит Гриценко. Но вижу — взгляд потеплел.

Подхожу к Смоктуновскому.

 — Иннокентий Михайлович,- говорю,- Гриценко вам отдает пальму первенства.

 — Как это?

 — По свету нам было бы выгодней начать с Гриценко, но он уступает вам. Говорит, что нехорошо заставлять такого артиста, как Смоктуновский, ждать.

 — Да? А сам будет сидеть и ждать? Мне как-то неловко…

 — Я понимаю…- говорю я, а сам думаю: «Ну, что ж, лед тронулся!»

Сговорившись с оператором, сажаю Смоктуновского и Гриценко друг подле друга и снимаю кусочек, которого в сценарии не было. Да и в фильме не будет. Просто я решил потратить пятнадцать минут и немного пленки, чтобы разрядить обстановку. Сняли никому не нужный кадр. Артисты улыбаются. Обменялись парой слов.

 — Теперь перейдем к укрупнениям,- говорю я.- С кого начнем?

 — Можете с него,- благодушно соглашается Гриценко.

 — Нет. С него,- говорит Смоктуновский.

Я взглянул на Княжинского:

 — Решай ты. Актерам все равно.

Конечно, все давно уже было решено. Но я разыграл целую шахматную комбинацию, чтобы не обидеть артистов и не задеть их самолюбие.

С тех пор Смоктуновский и Гриценко стали здороваться…»

Каренин в исполнении Николая Гриценко произвёл неизгладимое впечатление на многих. В.А. Разумный вспоминал о своей встрече с актёром вскоре поле выхода фильма на экраны: «Моей всепожирающей страстью были поиски выразительных, экспрессивных корней и их обработка в каком-либо отдаленном, укромном месте. Однажды около моей сокровенной коллекции в Крыму, в Мисхоре остановился Николай Олимпиевич Гриценко, долго всматривавшийся в бесхитростные поделки. Я же не мог не любоваться им, ладно сложенным красавцем, полюбившимся миллионам зрителей благодаря ставшим ныне классическими ролям в кинофильмах "Шведская спичка" (управляющий Псеков в картине К. Юдина. 1954 г.), в трилогии Г. Рошаля "Сестры", "Восемнадцатый год", "Хмурое утро" (всем, наверное, и поныне памятен Н. Гриценко в роли Вадима Рощина), а главное - в роли Каренина, взорвавшей все примитивные, школярские представления о герое Л. Н. Толстого как об обесчеловеченном, лишенном душевных переживаний и страданий манекене. Неожиданно он попросил меня взять его на следующее утро в горы, на поиски корней. Я легкомысленно согласился.

К подножью Ай-Петри мы отправились сразу же после рассвета, быстро добрались до скал и начали карабкаться к заветной цели - к неповторимому по форме корню, заранее облюбованному мною. Он свисал над обвалом гигантских каменных глыб, так что надо было осторожно, поэтапно подбираться к нему ползком. Что я и делал много дней заранее в полном одиночестве. И в страхе, ибо панически боюсь высоты. Только я начал по-пластунски подбираться к подпиленному ранее корню, как через мою голову перепрыгнул Николай Олимпиевич, схватившийся за изогнутый над пропастью ствол дерева одной рукой, другую же протянул мне за пилою с криком - "Давай". И вот в таком положении он отпилил корень, передал его мне и в считанные мгновения оказался рядом со мною на площадке. Помню, что до входа в Дом отдыха, где уже начинался ритуал общего завтрака, двигался в полубессознательном состоянии, проигрывая в бурном воображении, что могло произойти, если бы…»

Николай Гриценко много снимался в кино. Начав с комедийных, пришёл к подлинно драматическим ролям: Каренин ("Анна Каренина" по роману Л.Н.Толстого, 1967, реж. А.Зархи), Вадим Рощин (трилогия "Сёстры", "Восемнадцатый год", "Хмурое утро", 1957-1959, реж. Г.Рошаль, по роману А.Н.Толстого "Хождение по мукам"), немецкий генерал в фильме "Семнадцать мгновений весны" (1973, реж. Т.Лиознова) и др. Режиссёры высоко ценили его мастерство и с удовольствием приглашали в свои картины. Его роли так же, как в театре, были отмечены фантазией, изобретательностью; преувеличения, гротеск, контрасты украшали его работы. Роли были не похожие одна на другую, но всегда были решены с той тщательностью отделки, которая свойственна крупным мастерам. Сила таланта - в способности меняться и бесконечно искать. Поэтому закономерны, а не случайны в его творчестве столь разнящиеся друг от друга герои. В самом деле, трудно найти общие черты как в его театральных, так и в кинематографических персонажах, кроме, пожалуй, одной: всем им он отдает без остатка свою эмоциональную энергию.

Несмотря на большую востребованность в кино, Николай Гриценко отдавал первенство театру. "Как актер я давно пришел к выводу, что только театр переживания, театр, в котором актер владеет искусством перевоплощения - мой театр" – говорил он.

На сцене в 60-е годы Николай Олимпиевич  сыграл лихого красного бойца Вытягайченко ("Конармия", 1961, по И.Э.Бабелю, постановка Р.Н.Симонова) и впавшего в религиозный фанатизм крестьянина Магару ("Виринея" Л.Сейфуллиной, постановка Е.Р.Симонова) так, что на фоне многих актёрских удач этих спектаклей упомянутые персонажи выделялись своим необыкновенным правдоподобием при острогротесковом рисунке ролей.

  Исполнение Гриценко роли Мамаева в спектакле "На всякого мудреца довольно простоты" по А.Н.Островскому (1968, постановка А.И.Ремизовой) поражало многокрасочностью, обилием ярких приспособлений и приёмов, что, впрочем, никак не нарушало единства актёрского ансамбля, а скорее даже обогащало его, внося дополнительные оттенки, обусловленные своеобычной индивидуальностью артиста. На первый взгляд казался смешным и жалким этот стареющий представитель бюрократического сословия России конца 19 века, но за нелепостью его внешнего облика скрывался звериный оскал одного из "столпов общества". Гриценко создал цельный, отточенный во всех деталях социальный тип приспособившегося к пореформенной политической конъюнктуре крепостника.

Вспоминает Людмила Максакова: «Вахтанговская школа - это то, что можно выразить только с помощью конкретных спектаклей или созданных образов. Если говорить о ярчайшем явлении в понимании вахтанговского, то, наверное, это фигура Николая Олимпиевича Гриценко. Наверное, в нем и соединилось все то, что называется Вахтанговым. Я думаю, что сам Вахтангов считал бы его первым и любимым учеником, как его и считал Рубен Николаевич Симонов.

Существуют определенные актерские модели, может быть, талантливые, может быть, гениальные - могут быть какие угодно оценки. Но существуют актеры вне этих определений, они как бы не укладываются в наше обычное представление. Мы всегда можем увидеть у актера, даже самого хорошего, какой-то хвостик либо его собственного я, либо предыдущей роли, которую он как-то протащил в следующую. Феномен Гриценко заключался в том, что никогда нельзя было увидеть ничего ни от самого Николая Олимпиевича, ни от предыдущей роли. Это даже не перевоплощение, это преображение, то есть это изменение не столько внутренней структуры, само собой, но это изменение всего - пластики, голоса, жеста, походки, взгляда. Это полное изменение и слияние с тем человеческим типом, который он хотел представить.

В театре к Николаю Олимпиевичу все относились, как к небожителю. Все то, что умеет он, не умеет никто. Как он это придумывал, я даже не знаю. Как он там колдовал, каким образом он сочинял эти роли? Если взять Мамаева, это был совершенный монстр.

Когда был жив Рубен Николаевич, он играл очень много, он был его любимым актером. Симонов давал ему играть самые разнообразные роли. Как всегда времена для актеров меняются, самые блестящие судьбы приобретают некий драматический, а то и трагический оттенок. Ролей становилось все меньше, а кроме как лицедействовать, быть актером Николай Олимпиевич больше ничего не умел и не знал. Собственно, ему было ничего и неинтересно. Он был влюблен в свою профессию, в театр. В жизни иных мыслей, мне кажется, у него не было, он всегда был погружен в какую-то работу». (телеканал «Культура», «Острова»)

  В 1970-е годы, когда Гриценко играл солдата Шадрина с его крестьянской смекалкой и юмором ("Человек с ружьём" Н.Погодина), бывшего начальника Дашдамирова, преображающегося в "начальника" ("Женщина за зелёной дверью" Р.Ибрагимбекова), на сцене возникала атмосфера мастерства, которая для последующих поколений казалась недосягаемой высотой.

  Спектакли, в которых был занят Гриценко, подолгу, благодаря ему, держались в репертуаре. Созданные им образы не тускнели со временем, и зрителям трудно было отделаться от ощущения, что перед ними не щедрая новизной находок, обогащённая неисчерпаемой фантазией импровизация, а упорный труд, помноженный на выдающийся талант большого мастера. Его называли актёром москвинской школы: он обладал умением разрабатывать образ во всех деталях, органически сближать в характере противоположные черты. Р.Н.Симонов, художественный руководитель Вахтанговского театра, актёры-коллеги приходили смотреть, "как работает" Николай Гриценко, восхищаясь его "неожиданностью" на каждом спектакле. Его называли "театром в театре".

Существует мнение, что невозможно переиграть детей. Почти все, кто знал Николая Олимпиевича, говорят, что до конца жизни он оставался большим ребёнком. Может, отчасти в этом и кроется секрет гениальности?

Вспоминает Василий Лановой: «Он был до конца дней абсолютный ребенок, не только в жизни, но и на сцене. Удивительно, что он, даже когда мы собирались в первый раз читать по ролям пьесы, хуже всех читал, не потому что он не умел читать. Это как-то не в его характере. Как только после прочтения у него вырисовывался образ, характер, он в него влезал мгновенно, и уже вышибить его из этого рисунка, из этого характера невозможно было. Я не помню в своей жизни человека, который мог бы так далеко отходить от своей сути по линии создания характеров. У него была в этом смысле гениальная способность. Он интуитивно во время чтения видел этот образ, и уже из него никакой кувалдой выбить было невозможно. Он влезал туда, расширяясь, расправляя плечи, становясь шире, и плавал там, как рыба в воде». (телеканал «Культура», «Острова»)

   О мастерстве Николая Олимпиевича писали: "Искусство Гриценко всегда неожиданно. Каждая новая работа чем-то опровергает всё предыдущее, открывает новую сторону дарования актёра. Поэтому трудно представить, какова будет его следующая роль, о чём он расскажет в ней, к каким средствам художественной выразительности обратится на этот раз. Определённо можно сказать одно: и эта работа не оставит зрителя равнодушным".

Вспоминает театральный критик Вера Максивома: «Любимцем народа он не был. Он был другим актером - любимцем театрального люда. Самая высокая квалификация дается театральным людом. Театрального человека - актера, режиссера - обмануть нельзя. Сказать о Гриценко, что он чем-то отличается, это ничего не сказать. Будет мало сказать, что он единственный, что пустота, которая осталась после того, как он ушел, никогда в жизни не будет заполнена.

В каждом театре есть свой гамбургский счет, он гораздо выше оценок зрителя и, конечно, оценок критика. Актеры лучше всего знают, насколько хорош их партнер. В Вахтанговском театре нет ни одного человека из крупнейших актеров, из тех, кто с ним работал еще совершенно молодым, которые не сказали бы, что Гриценко - гений. Причем это не восторженное определение, это определение по справедливости.

У Вахтангова есть определение гениального актера. Он делает очень точное разграничение: чем гениальнее актер, тем больше в нем иррационального, таинственного и тем меньше в нем разума, расчета и всего остального.

Это было то вахтанговское сущностное обретение формы, через которое очень многое открывалось. Гриценко работал таинственно. Чем больше гениального, тем больше тайны в актере. Это про него. Вахтангов написал нам это, и мы до сих пор голову ломаем. Каким-то другим путем он шел, чем Станиславский. Мне иногда кажется, что мы забываем, что Вахтангов - это не просто следующая ступень за Станиславским, а это ступень высшая.

Гриценко не был актером изначально вахтанговской школы. Он знал Рубена Николаевича Симонова, Вахтангова он не мог по возрасту видеть. Он был школы, которую мы сегодня очень плохо знаем, мы лучше знаем Первую студию МХАТ, но мы потеряли архив МХАТа второго. Гриценко был актером, вернее, студийцем школы МХАТа второго. Это была психологическая школа, но движение следующее, где форма воспринималась как сгусток не просто содержания и смысла, а философии, где отход от реальности в лице крупнейших актеров очень часто означал очень глубокое вторжение в реальность.

Вахтангов говорил, что "я – аристократ в искусстве". Он плебейства в искусстве не терпел. Можешь играть все что угодно, но ты аристократ, потому что ты избран и ты один. А у Николая Олимпиевича был колоссальный диапазон: он умел играть роли очень простых людей и умел играть интеллигентов, аристократов. Он замечательно играл интеллигентов, причем самое смешное, что Николай Олимпиевич никогда не принадлежал к интеллектуалам. Он принадлежал к тому редкому числу актеров, которые не в книжках ищут истину театра и, может быть, даже не в жизни. Михаил Чехов говорил: "Мне иногда не надо выходить из комнаты, чтобы на меня накатило, нашло, пришло наитие, и я увидел своего Гамлета. Мое дело быть в таком совершенстве подготовки, чтобы я к любому увиденному, к этому миражу, к этому видению, к этому наитию был готов подойти так близко, что я мог с ним слиться". Николай Олимпиевич умел это делать. Диапазон его был не определим. Кто он был? По своим данным - фантастический герой любовник, но он был грандиозный комик. У него была грандиозная роль – роль Мамаева в "Мудреце" ("На всякого мудреца довольно простоты", - прим. ред.). Боже мой, как она была сделана! Не знаю, какая была - пятая или третяя - позиция балетная, но он только так ходил.

Гриценко играл то, чего не бывает на свете. Он мог устроить театр в театре. Его Тарталья - театр в театре, его сталевар - театр в театре, безусловно, его Мамаев - театр в театре. Никогда в жизни реального человека такого, как Мамаев, быть не могло, но при этом, это был такой Мамаев Островского, которого, может быть, никто и не играл так, как он». (телеканал «Культура», «Острова»)

 В 1968-м году не стало Рубена Симонова. На похоронах Николай Гриценко, плача, сказал: «Ну, вот, теперь моя жизнь в театре окончена…»

Последние годы тяжело актёр болел. Его часто стала подводить память, он плохо заучивал текст, но бросить сцену родного театра не мог. На съёмках сериала "Семнадцать мгновений весны" текст его роли был развешан по всему купе - снимали сцену беседы в поезде Штирлица с немецким генералом. Гриценко читал свои слова и при этом демонстрировал высоты актёрского мастерства. Этот эпизод - один из лучших в фильме.

В.А. Разумный вспоминал о своей второй встрече с Николаем Олимпиевичем: «…незадолго до его кончины в 1979 году мы снова свиделись с ним в Доме творчества Всероссийского театрального общества под Москвой, в Рузе. Непрерывное актерское напряжение и годы взяли свое - он явно сдал физически, любил вечерами засиживаться в "Угольке" - вечернем кафе, окруженный двумя-тремя молодыми людьми (тогда сомневаюсь, что они были актерами), а затем - загадочно исчезал. Тайну подобных исчезновений мы с женой разгадали довольно скоро, ибо взяли за обычай в эти предвечерние часы брать две лодки и устремляться вверх по стремительному течению Москва-реки к устью Рузы. Кстати, тщетно пытаясь обогнать идущего впереди неутомимого гребца, выдающегося театроведа Ю.А.Дмитриева, который и рассказал нам о секрете исчезновений великого актера. Действительно, на обратном пути, когда мы мчались по течению реки, увидели в полумраке фигуру одинокого человека, согбенного прямо на обрыве берега, над водою. Его здесь бросили лихие молодцы, приноровившиеся выпивать за его счет вдали от всеобщего внимания. С трудом перевели его на хлипкий ялик и доставили до комнаты в Доме творчества. Но молодцы отнюдь не успокоились - и история повторялась вновь и вновь. Надо было что-то предпринимать, учитывая явную агрессивность новоявленных поклонников мастера и их абсолютное равнодушие к его судьбе.

Неожиданное решение деликатной проблемы нашел сын, которому в то время было девять лет и который был "своим человеком" на лодочной станции. Он стал ежедневно, как говориться - "оттовариваться" в столовой на двоих сухим пайком и сразу же уходить вверх по реке вместе с Н.Гриценко, к которому он искренне привязался. Уверен, что именно с его подачи добрым молодцам из "Уголька" в это время лодок не давали, и мастер мог оправиться от их "преклонения".

Недавно, просматривая очередное телевизионное шоу, узнал двух из этих "поклонников", обрюзгших и полысевших. Сомневаюсь, что они помнят мерзопакость, которую творили в те далекие годы. Но не сомневаюсь в том, что они остались той дрянью, которая подобна липкой грязи на пути всех истинных подвижников духа. Не сомневаюсь и в том, что они уже при жизни преданы забвению, которое неведомо великим мастерам русского искусства, таким как Николай Олимпиевич Гриценко…»

Несмотря на болезнь, Гриценко до последнего продолжал играть в театре и много сниматься. Все образы, созданные им, отличает многогранность. Ни один из них нельзя трактовать однозначно: чёрное или белое. В каждом показана глубина души, которую невозможно оценить по одной шкале. К примеру, знакомый всем с детства образ Н.А. Татаринова (одна из последних ролей мастера). Персонаж, разумеется, отрицательный. Но… Но до чего несчастен этот человек! Здесь уж не только преступление, но и наказание. Не только зло, но расплата за него, трагедия и глубочайшее страдание. Он и злодей, но его и жаль. Умение передать всю сложность человеческой натуры было великим даром Николая Гриценко.

Жизнь гениального актёра закончилась трагически. Он умер всеми покинутый в психиатрической клинике. По преданию, последними словами Гриценко было: «Я только теперь понял, как надо играть Мышкина...»

Сегодня о Николае Гриценко вспоминают довольно редко. А, если вспоминают, то, большей частью, о странностях его. А, между тем, Гриценко—не просто величайший актёр 20-го века, но явление уникальное по масштабу и диапазону таланта, непревзойдённого до сей поры никем. Неразгаданная тайна гениальности. И это первое и главное, что следует сказать, говоря об этом великом актёре. 

 

(с) «КОРИФЕИ ТЕАТРА ВАХТАНГОВА»

 

Актерские работы:

  1. Машенька - 1942 (Мелодрама) ...Коля [VHS] [DVD]

  2. Старинный водевиль - 1947 (Романтическая комедия) [VHS]

  3. Кавалер Золотой Звезды - 1950 (Драма) [VHS] [DVD]

  4. Прощай, Америка! - 1951 (Драматическая история)

  5. Судьба Марины - 1953 (Киноповесть)

  6. Вихри враждебные - 1953 (Исторический / Биографический)

  7. Большая семья - 1954 (Киноповесть) ...завклубом Вениамин Семёнович [VHS] [DVD]

  8. Шведская спичка - 1954 (Комедия)

  9. Дорога - 1955 (Приключения)

  10. Сестры - 1957 (Драма) ...Рощин

  11. Восемнадцатый год - 1958 (Исторический / Биографический) ...Рощин

  12. Хмурое утро - 1959 (Драма) ...Вадим Петрович Рощин

  13. Фортуна - 1960 (Комедия)

  14. Вольный ветер - 1961 (Мьюзикл / музыкальный) ...Георг Стэн

  15. Барьер неизвестности - 1962 (Киноповесть)

  16. Понедельник - день тяжелый - 1963 (Комедия)

  17. Русский лес - 1964 (Киноповесть)

  18. Мать и мачеха - 1964 (Драма) ...Федор Антонович Журбенко [VHS]

  19. Два года над пропастью - 1966 (Военный)

  20. Человек без паспорта - 1966 (Приключения)

  21. В горах мое сердце - 1967

  22. Места тут тихие - 1967

  23. Анна Каренина - 1968 (Драма) ...Александр Александрович Каренин [VHS] [DVD]

  24. Журавушка - 1968 (Мелодрама) ...Маркелов [DVD]

  25. Развязка - 1969 (Детектив)

  26. Семейное счастье - 1969 () ...Ваксин

  27. Адъютант его превосходительства - 1969 (Приключения) ...Сперанский [VHS] [DVD]

  28. Счастье Анны - 1970

  29. Веселые Жабокричи - 1972 (Мьюзикл / музыкальный) ...староста Василь Миронович

  30. Докер - 1973

  31. Земля Санникова - 1973 (Приключения) [VHS] [DVD]

  32. Черный принц - 1973 (Детектив) ...Мытников

  33. Семнадцать мгновений весны - 1973 (Детектив) ...генерал в вагоне [VHS] [DVD]

  34. Человек в штатском - 1973 (Приключения)

  35. Таланты и поклонники - 1973 (Драма) ...князь Ираклий Саратоныч Дулебов

  36. Жизнь и смерть Фердинанда Люса - 1976 () ...Фридрих Дорнброк

  37. Стажер - 1976 (Драма)

  38. Преступление - 1976 (Криминальная драма) ...Пётр Егорович

  39. Два капитана - 1977 (Приключения) ...Николай Антоныч [VHS] [DVD]

  40. Отец Сергий - 1978

  41. Враги - 1978

  42. Мятежная баррикада - 1978 (Исторический / Биографический)

  43. Ссыльный #011 - 1979

 

ПРИОБРЕСТИ ФИЛЬМЫ МОЖНО ЗДЕСЬ

 

 

 

 

 

1/2